Смерть Мэри Мейер покрыта тайной точно так же, как и гибель ее возлюбленного — 35-го президента США Джона Кеннеди. До сих пор исследователи пытаются выяснить, что их связывало на самом деле и почему они оба были убиты при загадочных обстоятельствах с разницей в год.
«Почему бы тебе не оставить пригород хоть раз? Приезжай ко мне, либо сюда, либо к морю на следующей неделе, либо 19 октября в Бостон. Я знаю, что это неразумно, нерационально и что ты можешь ненавидеть все это.
А с другой стороны, может, и нет — и я буду в восторге. Ты говоришь, что мне это полезно — не получать то, чего хочется. По прошествии всех этих лет ты должна дать мне более любезный ответ, чем этот.
Почему бы тебе просто не сказать »да»?» — написал Джон Кеннеди в письме, адресованном своей любовнице Мэри Мейер за несколько дней до своей смерти. Написал, но не отправил.
Это письмо станет единственным вещественным доказательством тайной любви президента США и его подруги-коммунистки, жены агента ЦРУ. В 2016-м оно будет продано на аукционе за 89 000 долларов.
До сих пор исследователи по всему миру бьются над тайной смерти красавицы Мэри и пытаются выяснить, какую роль она сыграла в судьбе 35-го президента США. Боевая подруга?
Роковая шпионка-соблазнительница? Или несчастная женщина, которая всю жизнь боролась за правду?
О сексуальных похождениях Джона Кеннеди ходили легенды: ему во что бы то ни стало нужно было все время доказывать свои силу и статус — и в профессиональной сфере, и на любовном поприще.
Этот сердцеед в равной степени умел быть как галантным хозяином вечера, так и разбитным мальчишкой, который одним вовремя брошенным взглядом мог довести гостей до истерического хохота.
О его жене, этой красавице Джеки, мечтали многие — и многие завидовали Джону. «Обладает таким сокровищем!» На подобные заявления тот отвечал лишь усмешкой.
Количество любовниц одного из самых привлекательных и харизматичных президентов США сосчитать не представляется возможным: все-таки о большинстве романов публика узнавала лишь впоследствии, зачастую со слов анонимных источников.
Даже письмо к Мэри Мейер, собственноручно написанное Джоном Кеннеди на специальной бумаге с водяным знаком, изначально не вызвало доверия ни у кого. Экспертам пришлось потрудиться, чтобы убедить в его подлинности граждан США.
Да, неприятно — хотелось бы, чтобы на любовном скандале с Мэрилин Монро все окончилось. Зачем бередить чужой прах и обсуждать интимную жизнь покойного президента?
Может быть, по причине того, что убийство Джона Кеннеди до сих пор не раскрыто? Как и загадочная смерть Мэри Мейер — спустя год после гибели ее любовника.
Мэри Пиншо Мейер родилась в октябре 1920-го в Нью-Йорке в семье обеспеченных и влиятельных «революционеров». Неравнодушные к политике и социальным проблемам, отец и мать девочки придерживались прогрессивных и зачастую опасных для правящей элиты взглядов.
Амос Пиншо был адвокатом и по совместительству ключевой фигурой в Прогрессивной партии с социалистическим уклоном. Его жена Рут — свободолюбивая журналистка, которая писала для старейшего еженедельного издания The Nation.
Для полноты картины добавим, что дядя Мэри был не кто-нибудь, а дважды губернатор Пенсильвании и защитник природы Гиффорд Пиншо.
В колледже девушка увлеклась коммунизмом, а став по примеру матери журналисткой, тут же попала под пристальный надзор ФБР.
Внутренние службы опасались, что чересчур активная гражданка и член лейбористской партии рано или поздно что-нибудь да выкинет. Например, начнет шпионить в пользу СССР.
Когда в 1936-м 16-летняя девушка впервые познакомилась с 19-летним на тот момент Джоном Кеннеди («привет-пока», ничего серьезного), никто и подумать не мог, что спустя много лет они станут любовниками.
Мэри мало интересовалась мужчинами, ей хотелось действовать, служить обществу, продвигать свои взгляды. Однако у судьбы были на этот счет свои планы.
В 1944-м Мэри Пиншо познакомилась с лейтенантом морской пехоты Кордом Мейером. Общие пацифизм, политическая активность, жажда классовой и расовой свободы — именно на такой необычной почве зародился их роман.
Через год, в апреле 1945-го, они поженились и тут же отправились как приглашенные журналисты в Сан-Франциско на Конференцию мировых держав.
Именно во время этого мероприятия была создана ООН. Счастливые молодожены воочию наблюдали, как строится долгожданное счастливое будущее. По крайней мере, им хотелось в это верить.
Но на этой духоподъемной ноте Мэри пришлось отойти от политики: в последующие годы она родила троих сыновей и занималась их воспитанием.
Времени на написание статей, изучение межгосударственных связей и расстановки сил в холодной войне просто-напросто не оставалось.
Пока малыши спали или играли, Мэри рисовала — на несколько лет именно живопись стала ее отрадой. Однако в 1951-м, после назначения Кордона в ЦРУ, многое изменилось.
Переезд в Вашингтон (да не куда-нибудь, а в исторический район Джорджтаун), знакомство с видными членами Управления и насыщенная светская жизнь — все это вновь подогрело интерес Мэри к политическому активизму.
А спустя три года — в 1954-м — их соседями стала чета Кеннеди. Джон и Жаклин приобрели дом рядом с Мейерами и сразу захотели познакомиться.
В то время женщины Джорджтауна были скорее сдержанно-продвинутыми «Джеки», чем откровенно-сексуальными «Мэрилин».
Стильные, утонченные, говорившие на нескольких языках, со знанием дела рассуждающие об искусстве и… знавшие свое место. Мэри Мейер не принадлежала ни к тем, ни к другим.
Считается, что именно этим она и пленила Джона Кеннеди — с ней всегда было о чем поговорить. И о чем поспорить. Цепкий «мужской» ум и безупречная осведомленность в делах мировой политики заинтересовали президента США куда больше, чем соблазнительные формы Мейер.
Впрочем, и на них, уж будьте уверены, он также обратил внимание. «Он мог разговаривать с ней на равных», — вспомнит инсайдер из окружения бывшего президента.
Сначала они по-соседски гуляли семьями, устраивали вечеринки, и, в общем-то, их общение не выходило за рамки дозволенного. По сведениям различных источников, роман между Кеннеди и Мейер начался в 1960-м и продлился три года.
«Впервые ее имя появилось в гостевом журнале Белого дома в октябре 1962 года», — утверждает Нина Берли, биограф Мэри Мейер. В 1999-м она представила все возможные сведения о жизни любовницы президента в книге под красноречивым названием A Very Private Woman («Очень личная женщина» — прим. Woman.ru).
Мэри никогда не была удобной или «приличной» женщиной. Она по-прежнему занималась живописью, и ее картины в жанре абстракционизма восхищали даже знатоков.
Своим вдохновением она нередко была обязана запрещенным веществам. Наркотики стали еще одной страстью, связавшей ее с Кеннеди.
По слухам, Джон нередко приглашал Мейер прямо в Белый дом и там устраивал необычные галлюциногенные свидания, не забывая при этом обсуждать гонку вооружений.
«Мои исследования привели меня к убеждению, что Кеннеди был сексуально ненасытным… Мейер же была женщиной высокого класса и во многом опередила свое время с точки зрения современного искусства, личного стиля, использования запрещенных препаратов.
Она в значительной степени предшествовала культуре, которую мы связываем с 1960-ми», — считает Берли.По одной из версий, Мэри была завербована КГБ и специально подбиралась к президенту США,
чтобы из первых уст узнать все необходимое о планах на внешнюю и внутреннюю политику государства. В пользу этого утверждения говорит откровенная симпатия Мэри к коммунистам и социалистам.
Ее супруг (с которым она развелась в 1958-м) придерживался тех же взглядов и был обвинен сенатором Маккарти чуть ли не в измене родине. «Коммунист!» — после такого красноречивого заявления ФБР вынуждено было провести расследование.
Однако Корд и Мэри Мейер оказались «чисты», поэтому трудно сказать, была ли художница-революционерка действительно связана с СССР.
Свои встречи и разговоры с Джоном Кеннеди она записывала в специальном дневнике. «Она жила в мире секретов… секретов шпионов, управляющих сложными международными заговорами и контролирующими опасный мир на заре ядерного века», — считает Нина Берли.
До сих пор исследователи жизни Мэри Мейер спорят, чего же в их отношениях с президентом было больше: расчета или искренних чувств? Берли уверена: «Она всегда была на его стороне. И часто бывала рядом, когда Джеки уезжала».
О существовании дневника, в котором были подробно изложены детали встреч и разговоров с Джоном, знала лишь сама Мэри и муж ее сестры Бен Брэдли.
«Как и все остальные, мы слышали сообщения о президентской неверности, но мы всегда могли сказать, что не знаем никаких тому доказательств», — поведал Брэдли.После прочтения дневника Мэри он свое мнение изменил:
«Было ясно, что ее любовником был президент Соединенных Штатов, хотя его имя никогда не упоминалось». А затем добавил, что «был по-настоящему потрясен осознанием этого обмана».
Неизвестно, сколько бы продлился роман Кеннеди и Мейер, однако незадолго до гибели президента любовница от него отдалилась. Здесь эксперты сходятся только в одном — Мэри слишком много знала.
А дальше теории множатся.По одной версии, женщина была осведомлена о заговоре против любимого и пыталась его спасти, но тот лишь поднял ее на смех.
Согласно второй, Мейер была причастна к убийству Кеннеди и отделилась от него в самом конце для того, чтобы себя обезопасить. Существует и третья теория: Мэри разочаровалась в Джоне, который «сдался» как политик — и бросила его.
Вероятно, слабость президента заметили и его противники, ведь всего через пару месяцев после разрыва — 22 ноября 1963-го — он был убит. Смерть Джона Кеннеди не слишком потрясла Мэри Мейер.
Внешне она сохраняла спокойствие и даже циничность. Казалось, в ее молчании таилось что-то вроде: «Я так и знала».
Однако предавать своего возлюбленного она и не думала. Пока обескураженное общество посыпало голову пеплом, Мэри Мейер впервые за долгое время взялась за перо.
Она решила предать огласке свою версию гибели президента и в течение года собирала все данные, которые знала по этому делу — а накопилось их предостаточно.
Исследователи уверены: ей удалось раскрыть теорию заговора с участием высокопоставленных лиц. Свои материалы Мейер отправила в Комиссию Уоррена, которая занималась расследованием этого убийства.
24 сентября 1964-го комитет опубликовал финальный доклад со всеми возможными версиями гибели Джона Кеннеди. А 12 октября Мэри была застрелена.
За два дня до своего 44-летия Мэри Пиншо Мейер закончила рисовать в своей студии. Был полдень, и художница, следуя привычному распорядку дня, отправилась на ежедневную прогулку вдоль канала Чесапик энд Огайо.
Черный автомобиль с тонированными стеклами остановил ее. Когда Мейер подняла голову, то улыбнулась: в машине находилась ее подруга Полли Виснер вместе с мужем, сотрудником ЦРУ.
Миссис Виснер стала последней, кто видел Мейер живой.Попрощавшись с приятелями, Мэри продолжила идти по дороге.
На другой стороне канала два механика — Генри Уиггинс и Уильям Бранч — готовились к эвакуации какой-то машины, оставленной на проезжей части. Мужчины оторвались от своих дел лишь после того, когда услышали крик. «Кто-нибудь, помогите мне!»
Позже, давая показания в суде, Уиггинс заявил, что на другой стороне дороги в тот момент увидел какого-то темнокожего человека, стоявшего над телом белой женщины.
Он немедленно сел в свой эвакуатор, доехал до ближайшей заправки и оттуда вызвал полицию. И вот здесь начинаются нестыковки. Уиггинс уверяет, что слышал два выстрела где-то между 12:23 до 12:25.
Но прокурор на заседании суда сообщил, что полиция прибыла на место происшествия уже в период с 12:24 до 12:28. Согласитесь, довольно быстро! На основании этого многие решили, что правоохранительные органы были уведомлены о стрельбе еще до того, как она произошла.
Также странным оказался тот факт, что никто так и не вызвал скорую помощь. Уиггинс, который наблюдал за происходящим через канал, не мог знать наверняка, что женщина мертва. Так почему же он или кто-нибудь другой не вызвал врачей?
В ходе судебного разбирательства появилась еще одна необычная деталь: оставленной машины, которую, по словам Уиггинса, он должен был отвезти на эвакуационную стоянку, просто не существовало.
Суд запросил рабочие выписки из гаража и не нашел описываемого автомобиля. Была ли машина на самом деле? И куда же она в таком случае исчезла? Растерянный Уиггинс так и не смог сказать ничего вразумительного.
Помимо двух механиков нашелся еще один свидетель жуткой сцены. Им оказался некий лейтенант Уильям Митчелл, работавший на правительство. Средь бела дня он неожиданно для самого себя вышел на пробежку.
Казалось бы, ну и что здесь такого? Каждый имеет право заниматься спортом на свежем воздухе. Однако после проверки выяснилось, что Митчелл — это лишь псевдонимом одного агента, который работал на ЦРУ.
Оказалось, никто в Джорджтауне не имеет никаких сведений и записей о таинственном Уильяме Митчелле. Он там даже не жил! Так кем же он был — и почему он «пробежал» мимо Мейер за несколько минут до ее смерти?
В своих мемуарах Бен Брэдли настаивает, что последняя любовница президента была убита правительством. В ночь после смерти свояченицы он наткнулся в ее студии на начальника контрразведки ЦРУ Джеймса Англетона.
«Он ворвался, чтобы отыскать ее дневник», — объяснила Нина Берли.Стоит ли говорить, что после этого взлома никто так и не смог найти записи Мэри Мейер.
Судя по всему, Англетон их уничтожил. Несмотря на косвенные улики, агент ЦРУ был отпущен на свободу. У него не нашли никакого оружия, к тому же ему удалось предоставить внушительные оправдательные документы. Не пойман — не вор.
С течением времени убийства Мэри Мейер обрастали все новыми подробностями, слухами, теориями. Ее устранили люди из КГБ. Ее тайно держат в секретной тюрьме ЦРУ.
Ей изменили внешность и выслали из страны. Они вместе с Джоном Кеннеди инсценировали убийства и преспокойно доживали остаток своих дней на частном острове.
Версий много, но правды среди них оказывалось все меньше и меньше. Как бы то ни было, в скорости суд отчаялся разрешить это нашумевшее дело.
Смерть художницы до сих пор считается нераскрытой. Точно так же, как и гибель Джона Кеннеди. Да и гибель Мэрилин Монро, что уж там. У этой истории любви не могло быть счастливого конца.
Так бывает, когда в отношениях между двумя людьми гораздо больше тайн и недомолвок, чем искренности и доверия. Связь Джона Кеннеди и Мэри Мейер выходила далеко за рамки типичного романа, ведь помимо постели они разделяли политические взгляды, прогрессивные идеи и желание действовать до самого конца.
