Драгоценности на дороге не валяются. Это вам Ипполит Матвеевич с Семен-Семенычем подтвердят. Но если серьезно: где брать все эти дорогущие «золото, бриллианты», если по сюжету их надо показать не вскользь, мимолетно, а крупным планом?
Это сегодня с помощью хитроумных программ можно добиться максимального сходства с ювелирным эксклюзивом. До эпохи же компьютеризации приходилось как-то выходить из положения, даже изворачиваться, изощряться, порой, пардон, извpaщaться.
При этом, словно бы специально усложняя задачу режиссеров, на СССР нахлынула мода на детективы, где интрига акцентировала какой-нибудь старинный артефакт, от фамильной драгоценности до скрипки Страдивари.
И тем больше начинаешь уважать людей, которые умудрялись для съемок создавать шедевры не хуже, чем какой-нибудь дом потомственных ювелиров (по крайней мере, если не очень вглядываться и не проводить экспертизу…).
Давайте вспомним несколько самых интересных примеров, как выкручивались в кино СССР, когда надо было показать драгоценности.
1. Мастерили сами
Однажды Маргарита Терехова сказала: «»Ленфильм» – великое место, где из ничего могут сделать всё». Во многом она была права. Причем это можно отнести и к другим киностудиям.
Вот и для сцен с ювелирными украшениями чаще всего использовали прием «ловкость рук и никакого мошенства», он же «я его слепила из того, что было».
Так «было», к примеру, когда для советской комедии Александра Серого «Джентльмены удачи» 1971 г. потребовался шлем самого Александра Македонского. Как утверждалось, он был изготовлен из чистого золота и весил более 5 кг. Ничего себе археологическая ценность?
Конечно же, реального изделия столь колоссального веса и зашкаливающей каратности не нашли нигде. Шлем великого полководца смастерили из самой обычной пожарной каски, которую выкрасили в «благородный» желтый цвет. А для фактурности приделали бараньи рога.
Точно так же многие драгоценности для советского кино Георгия Юнгвальда-Хилькевича «Д’Артаньян и три мушкетера» 1978 г. смастерили реквизиторы и даже сам режиссер. Собственными руками.
Из самой простой, дешевой бижутерии с местного «привоза». Лоска добавили с помощью фольги – и стеклышки с блестяшками «заиграли».
Алмазные подвески, в которых королева щеголяла на балу, были срукотворены всего за одну ночь. А на каждое из украшений короля, фрейлин, мушкетеров и др. потребовалось еще меньше времени.
Пожалуй, самой дорогой основой для всей этой феерии украшений оказался винтажный эфес шпаги д’Артаньяна. Тот, о котором пели: мол, «почаще грейте о ладонь».
Так вот, спаяли шпагу тоже вручную. Не из бижутерии, разумеется, а из настольной лампы – зато антикварной… Словом, не только голь, но и кино на выдумки хитро. В хорошем – творческом – смысле.
Кстати, в то время вообще пошла мода на создание ширпотреба, стилизованного под бабушкины драгоценности и прочую «старину».
Создавались и вполне официальные подделки (иногда их более солидно называли репликами) древних ваз какой-нибудь условной эпохи Мин, хрустальных люстр очередного имперского периода и т. п.
При этом, как в случае с картинами отличных художников-имитаторов, такие поддельные драгоценности могли выглядеть настолько шикарно, что порой даже специалисты отличали их от дорогостоящих подлинников лишь после тщательных экспертиз.
В частности, разные вкусные мелочи украшения появлялись в кадрах советской комедии Геральда Бежанова «Самая обаятельная и привлекательная» 1985 г. И практически все они были из личных запасов актеров и участников съемочной группы.
А для фильма СССР Эдмонда Кеосаяна «Корона Российской империи, или Снова неуловимые» 1971 г. хотели взять настоящую корону.
Она была создана для коронации Екатерины II и затем долго хранилась в Алмазном фонде Московского Кремля, поскольку представляла колоссальную ценность историческую, художественную, собственно ювелирную:
• 4936 бриллиантов;
• благородная шпинель (уникальный драгоценный камень) в 400 карат;
• серебряная оправа;
• 75 крупных жемчужин.
Разумеется, никто этакую корону из музея вывозить не дал. А в самом Кремле по понятным причинам снимать запретили. Однако разрешили сделать ее точную копию.
При этом шпинель заменили красным камнем подешевле, бриллианты – богемским стеклом. Кстати, эта по(д)делка до сих пор жива – она находится в музее «Мосфильма».
2. Доставали раритеты
Нередко винтаж для реквизита на время заимствовали из музеев и частных коллекций. Иногда люди приносили драгоценности либо утонченную бижутерию сами, узнав каким-то образом, что это может пригодиться (или не узнав, но просто на всякий случай). А иногда что-то скупали в комиссионных магазинах.
На «Мосфильме» даже появился специальный «Дом костюма и реквизита». Там стали хранить уже отснятое, а также реставрировать и создавать реплики.
Помните, герой Александра Абдулова в замечательной комедии СССР от Аллы Суриковой «Ищите женщину» 1982 г. делился: «У меня хобби – я хожу по антикварным магазинам, по распродажам»? Так вот похожее увлечение могло быть у костюмера, декоратора либо реквизитора киностудии.
Кстати, в этом фильме Суриковой почти весь реквизит был собран в формате «по амбару поскрести, по сусекам помести»: украшения жены хозяина нотариальной конторы и клиентки, позолоченные часики телефонистки Алисы и т. д.
Даже бутылки для «запасов мадемуазель Постик» участники съемочной группы приносили из дома. Самой дорогой вышла… фуражка помощника инспектора – Максимэна. Ее на время арендовали у охранника французского посольства.
Впрочем, это уже не из области драгоценностей, так что бутылки и фуражку мы, хоть и упоминаем (для полноты картины), но в примечании.
А еще помните, как в советской комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука» 1968 г. следователь рекомендовал незадачливому Семен-Семенычу: «Потолкайтесь по комиссионкам…»? Таким образом он:
• с одной стороны, подчеркивал особенность своего времени – комиссионки существовали и порой процветали;
• с другой стороны, хотел, чтобы «клюнула более крупная рыба» – контрабандисты, в сферу интересов которых мог входить антиквариат. Они могли бродить по таким магазинчикам, наткнуться там на Горбункова и продвинуть расследование дела дальше.
Так вот, «Бриллиантовая рука» стала одним из фильмов, где в кадре появлялись подлинные драгоценности. Откуда набрали такую прорву богатства?
В основном из личных запасов актеров, сотрудников съемочной группы, их родственников, знакомых и т. д., а также в нескольких организациях, владевших эксклюзивом.
Одним словом – с миру по нитке (причем по нитке жемчуга). Разумеется, после съемок весь эксклюзив вернули хозяевам и потом в титрах им выразили особую благодарность.
Удалось заполучить исторический раритет и для советского детектива Рудольфа Фрунтова «Ларец Марии Медичи» 1980 г.: съемочную группу пустили снимать подлинные экспонаты в настоящий музей – Павловский дворец в Ленинграде. Правда, всего на пять дней, но этого хватило.
Кстати, там пришлось соблюдать разные меры предосторожности, чтобы не испортить исторические раритеты. Так, все поверхности в помещениях музея, где велись съемки, застелили крафт-бумагой и мешковиной.
Больше всех, пожалуй, повезло Сергею Эйзенштейну: для создания еще немого черно-белого фильма «Октябрь» 1927 г. ему разрешили взять некоторые экспонаты из Кунсткамеры и вести съемки в интерьерах Зимнего дворца.
Впрочем, это вообще был не «проходной» фильм: между прочим, одним из консультантов в нем числилась сама Надежда Крупская.
3. Комбинировали эксклюзив и самодел
В советском фильме Игоря Усова «Сицилианская защита» 1980 г. по сюжету требовалось показать уникальную люстру XVIII в., винтаж из богемского стекла. Причем вокруг этакой роскоши крутился весь детективный сюжет, поэтому картинкой издалека ограничиваться было нельзя.
Любопытно, что у обаятельного, но коварного героя в исполнении Александра Абдулова был прототип – реставратор в Эрмитаже. Это именно его афера с драгоценными светильниками императорских времен стала основой детектива.
Он в музее вместо них оставил искусную современную подделку, а сами экспонаты хотел сбыть начерном антикварном рынке Ленинграда.
Так же и герой Абдулова подменил дорогущие подвески обычным фосфатным стеклом и хотел их вывезти за границу, да вот не дали сотрудники отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности.
В кадре постоянно мелькали люстры и прочие элегантные изделия, в том числе на экскурсии по стеклодувному заводу. А снимали всё это в Москве и во Львoвe, используя, соответственно, артефакты, находящиеся там. В том числе в музеях, на фабрике стекла, в комиссионках, даже во дворце польских графов Потоцких.
Ну, а остальное дорабатывали своим трудом, создавая «благородные» подделки, чтобы показывать их в кадре не слишком отчетливо.
Несмотря на то что со съемками винтажа приходилось выкручиваться, советские фильмы получались бесподобными. 1960–1980-е гг. стали золотой эпохой кино СССР.
Даже самая простая картина наподобие комедии Суриковой «Ищите женщину», которую вообще сняли в одном помещении, могла бы дать 100 очков вперед какой-нибудь голливудской драме с ее подлинным антиквариатом…
